Дайте себе ответ на вопрос, что для вас душевное равновесие?

Само по себе душевное равновесие как понятие произростает из белой интуиции.

Что такое белоинтуитивное душевное равновесие? БС с БИ роднит идея уравновешенности составляющих внутреннего мира. Если мы возьмем белого интуита и белого сенсорика, то обнаружим следующую вещь. Для них есть внутренний мир интровертированный, большой огромный, в который все стекается и все собирается, и в принципе мира как такового, самого по себе, для них не существует. Организм есть отражение внешнего мира во внутренней реальности. Дальше момент простой, изначальная тяга, мотивация би и бс – это стремление к уравновешенности вот этих вот внутренних процессов, которые во внутреннем мире происходят. Дальше понятный ход – уравновешенность белосенсорная, она очевидный характер имеет: если есть воздействие на тело, которое доставляет болевое ощущение, то это болевое ощущение приходит в некий диссонанс с другими ощущениями других элементов тела, что дает некий телесный дискомфорт.

Поэтому мотивация изначальная бс-типа ориентирована на то, что с одной стороны вот этого телесного дискомфорта не должно быть в принципе, если его нет, то есть некая идеальная ситуация комфорта, а если возникает этот телесный дискомфорт, то его нужно (как положено бс-типу) уменьшить физически – узнать причины и способы устранения и по возможности устранить. Для любого дискомфорта можно найти действие, которое его устранит, либо уравновесить каким-то другим комфортом, приятным телесным ощущением.

И вот с этим белосенсорным пониманием равновесия внутреннего вроде бы все понятно и просто. Теперь давайте представим себе, что мы берем то же самое состояние внутреннего мира и оттуда вычеркиваем тело как таковое. Все источники, которые дают информацию, которое дает тело, все телесные комфорты-дискомфорты, удовольствия-неудовольствия, они как бы вычеркиваются. Остается по-прежнему интровертированное внутренне состояние, не связанное с внешним миром напрямую. При всем при этом в этом внутреннем состоянии у меня есть совсем другая цепочка переходов, которой уделяет внимание мое внимание. В первом случае мое внимание движется от одной клеточки тела к другой и там производит некую так сказать локацию и возникает суммарная результирующая комфорта или дискомфорта. Если мы тело отстригли, то у нас остается та, о которой мы вчера говорили, интуитивная временная трубка. Та временная линия, в которой есть мое прошлое, мое будущее, развитие любой ситуации и всего остального. Стало быть, что такое равновесие вот таких временных клеточек. По сути дела интровертированная интуиция берет какие-то свои прошлые события и представляет/фантазирует их развитие в будущем. Есть текущая точка, и вот все эти элементики могут также находиться в равновесии, а могут находиться не в равновесии.

Соответственно для любого сенсорного изо всей этой би вылезает наиболее ощитимо два пиковых переживания, два пиковых состояния – состояние дискомфорта внутреннего, не сенсорного, а состояния которое называется тревога, ожидание чего-то неприятного. Тревога для сенсорного – это некая непонятность того, что может произойти, неопределенность. При этом, поскольку он сенсорный, в его вот эти как бы картинки возможно происходящего подмешивается то, что ты вчера не хотела понимать – подмешиваются из бессознательного какие-то выплески, которые чаще всего окрашены негативно. Отсюда возникает опасение, возникает тревога, возникает некое состояние возможной угрозы. Грубо говоря, любой сенсорный тип в своем естественном состоянии, если он допускает до своего сознания какие-то эти вот би-переживания, то они несут для него некую неопределенность и угрожающее будущее.

Это одно пиковое переживание. Так же понятно, что тот же самый сенсорный тип, сталкиваясь с любым человеком, который просто вот такое вот облако аморфной тревожности и дискомфорта от возможного будущего /испытывает подобное состояние тревоги/, начинает ногами расшвыривать и словами пояснять, что будет так и так, здесь ничего такого нет, это произойдет тогда-то таким-то образом. То есть начинает моментально устранять вот эту вот тревожность. Соответственно в жизни для такого рода сенсорного в состоянии душевного неравновесия, которое для него тождественно ожиданию какого-то неопределенного будущего развития событий, такого рода человек, который не является неуравновешенным будет олицетворять нечто. Ведь понятно, что этот самый сенсорный, когда мы говорим, что грань между психикой и телом очень тонкая, его состояние тревожности и неопределенности в завтрашнем дне, оно и физически в нем представлено, он некоторым образом суетится, он совершает определенные движения… Он пытается пространство определенным способом померить, потрогать и понять, где в нем скрывается эта опасность в будущем непонятная. А где он может еще ее искать? Он начинает суетиться, начинает перебирать свои вещи, предметы туалета, предметы в голове, начинает вспоминать свои рабочие ситуации, что там было на работе – там то, там се, людей начинает перебирать, вот с этим человеком была встреча, там вроде бы ничего такого не было. То есть он начинает совершать сенсорные тыки везде, в надежде найти, откуда проистекает, идет шлейф некой неопределенности, которая несет в себе тревогу и угрозу. При этом понятно, что человек рядом, который демонстрирует наличие уверенности в том, что все будет происходить так-то и так-то и в этом ничего страшного нет, все здесь просто и понятно и все будет нормально. Такой человек для сенсорного будет символом человека, в котором присутствует душевное равновесие. Сенсорный смотрит на него и видит человека, у которого внутри нервотрепки вот этой нет. У него есть душевное равновесие в отличие от меня сенсорного.

Такой момент получается. С точки зрения сенсорного душевное равновесие белой интуиции - это некая определенность будущего. А главное – внутренняя психологическая собранность, слаженность. Точно так же мы можем увидеть, что когда белосенсорный обращает свой взор во внутренний мир, то он обнаруживает в себе (точно так же, как и любой интуитивный) какие-то ситуации вчерашнего, позавчерашнего дня, возможное развитие ситуации в будущем. Все это выглядит достаточно смутно. При всем при этом он может обнаружить диссонанс, с которым он не знает чего делать. Та же самая ситуация. Если интуитивный тип собирает вместе возможные развертывания своих же собственных ситуаций, у него есть сознательная уверенность и понимание того, каким образом это все должно быть приведено в соответствии друг с другом, чтобы не создавать этот дисбаланс между элементами. У сенсорного типа этой уверенности и умения нет, поэтому когда он обнаруживает в себе некую раздробленность своих же собственных состояний – каких-то вчерашних ситуаций, возможных завтрашних ситуаций, эта раздробленность у него внутри дает ему точно так же ощущение внутреннего хаоса и внутренней несбалансированности.

Вот два пиковых несбалансированных состояния сенсорного – ожидание будущего неопределенного, которое рисует некие плохие картины, и второе - это внутренний дисбаланс между частями самого себя, потому что для сенсорного типа его ситуация вчера, позавчера, на работе, то как она развернется еще когда-то, вот они все вместе складываются в некую неуравновешенную, неслаженную картинку. Это дает ему ощущение внутренней раздробленности. И это ощущение раздробленности является и называется для сенсорного типа душевным дискомфортом и душевным неравновесием.

Теперь если мы посмотрим на белоинтуитивного типа вообще, то мы обнаружим, что для него как раз очень быстрый и короткий ход между любым появляющимся вот таким вот образом неравновесия. Любая новая информация может начинать такое вот рассогласование внутреннее производить. Но би-тип легко и быстро его приводит в соответствие. Тем самым он занимается чем? Он занимается гармонизацией вот этого вот внутреннего пространства, развертывания во времени своей жизни. Поэтому мы говорим о том, что би-тип очень легко просматривает вперед, и посмотрев обнаруживает, что ничего там такого неопределенного нет, правильно? Потому что его разум специализируется на том, чтобы уметь увидеть в будущем то, что там будет. Поэтому увидев неопределенное, он очень легко, глядя на него, начинает его делать определенным для себя. Как только оно становится определенным, оно теряет тревогу, страх, угрозу и все остальное. Будущее определено, в нем ничего нет уже такого неведомого, а стало быть нет и опасного. Отсюда возникает вопрос – что с этим делать? Раз.

Точно также и элементарно, как только возникает какое-то новое переживание и новое состояние, которое могло бы внести дисбаланс в это имеющееся согласованное состояние, он очень легко начинает его как бы там внутри сопоставлять со всеми остальными, и очень легко с ним совершает любую из операций, то есть либо он его каким-то образом причесывает, приглаживает и вставляет в какое-то понятное место, либо он его вот так вот выкидывает, не обращает внимание просто. То есть нормальные защитные механизмы работают, и сознание использует их уверенно и профессионально. Точно так же би-тип легко в любом виде восстанавливает всегда внутреннее вот это равновесие (в общем понимании всех остальных людей). Если же мы зададимся вопросом, как он сам это вот свое состояние видит и чувствует, и как он сам это делает, то мы обнаружим другую поразительную вещь – белая интуиция не является ощутимой. Вот я сейчас пытаюсь какие-то метафоры придумывать, но она не ощутима в виде каких-то элементов, которыми сознание белоинтуитивного работает. Поэтому любой белоинтуитивный, когда он попытается возможно обрисовать вот эти процессы, которые в его внутреннем мире происходят белоинтуитивном, он начнет оперировать вещами понятными, а понятные вещи – он будет точно так же говорить и о телесных переживаниях, и о чьих-то поступках, и о чьих-то эмоциях. Дальше мы получаем картинку, что вот этот вот мир большого белого треугольника базового белого интуита со всей этой идеей равновесия, он внутри себя содержит все другие проявления – он содержит какую-то сенсорику, какую-то этику, какую-то логику. И по сути дела, если мы посмотрим со стороны на то, как это делает би-т базовый, то он вроде бы как бы между всеми этими сенсориками, логиками и этиками и устанавливает согласованное взаимодействие. И его в этом же смысле специализация заключается в том, что он из каждой сенсорики, логики, этики очень легко выбирает только нужный ему кусочек переживания как бы, и встраивает его вот в эту белоинтуитивную картину. А какую-то другую часть потока сенсорного и др.он просто не замечает. И остается некая би-картинка.

К чему я последнее сказал? К тому что если попробуете би-та порасспрашивать, что он ощущает как некое свое базовое мироощущение, что он делает, как он себя чувствует, видит в мире, в реальности, то он сто процентов не начнет вам рассказывать про какие-то временны потоки, про гармонизацию, и у него такого языка может не быть. Отсюда часто встречающийся вопрос-недоумение, которых у многих бывает. Если мы начнем би-та расспрашивать о том, что у него внутри происходит, то этот би-т в большинстве своих случаев никакой би-информации не выдаст вовсе. Никакого такого рода языка он не предоставит. Вы услышите опять про сенсорику, про логику, про этику и все остальное. Другое дело, что все то, что он с этим делает реально – он занимается именно гармонизацией внутри самого себя своего душевного равновесия. Понятно?

Теперь с другой стороны мы можем посмотреть. Если мы вспомним о том же самом размножении психическом, то понятно, что любой би-т… И теперь посмотрите, какая вещь чудесная есть. Любой сенсорный тип, сталкиваясь с интуитивным, в нем видит некую сенсорную дыру или сенсорный провал. Физическое такое понятие. Есть такой сенсорный объект. Этот объект в пространстве находится, он сталкивается с какими-то сенсорным объектами. Столы, предметы, животные, стулья, люди. Когда он сталкивается с интуитивным, он может обнаружить, что интуит не задает каких-то пространственных границ себя, как объекта, не выдает какой-то энергетической направленности своих движений, своих интересов. Он видит в нем некий провал, или некую частицу другого заряда, которая для него является другим уровнем возможности реагирования. Потому что реагирование на любой сенсорный объект встречает сенсорное сопротивление, либо сенсорное подчинение. А интуитивный объект, он вообще другой. Понятно?

Для би такой пример приведу. ЧС не просто в пространстве объект ощущает как объект, она их оценивает с точки зрения сопротивления физическому воздействию в энергетическом смысле. Так вот би для чс – это такое место, которое абсолютно никакого сопротивления не оказывает. Если мы говорим о том, как чс воспринимает би, то она ее воспринимает в человеке как отсутствие всего. Грубо говоря чс в пространстве ощущает – люди, люди, люди – потом, бах, сидит би-тип, а ч-сенсорик понимает, что как только он в это место попадает, то вот здесь вот, здесь пустота, вектор бесконечного ухода. Вся энергия, которую можно сюда направить не вызывает никакого сопротивления. Это чисто энергетическое ощущение.

Теперь смотрите какая обратная полностью картинка. Для чс би воспринимается как совершенно беспомощная, безответная энергетическая дырка. Для би, которая обладает постоянным этим вот высоким тонусом внутреннего равновесия, она сталкиваясь с чем угодно, воспринимает некое воздействие на свое состояние, и воздействие слабенькое на свое состояние неуравновешенности легко нейтрализует собственными ресурсами. БИ видит в человеке некое состояние хаоса такого внутреннего, она очень легко может его нейтрализовать своим вот запасом сбалансированности. И если появляется чс на горизонте, то для би в чс количество вот этого вот хаоса зашкаливает. Получается что для би чс – это человек, который максимально внутри нервозен, беспокоен, растревожен и неупорядочен. У него внутри постоянно все дергается вот так вот. («вообще он – сгусток хаоса, который вообще не понимает как управлять его…»)

Бля би чс – это максимально выраженное состояние душевного неравновесия. ЧС тип кажется би-типу абсолютно беспомощным человеком. Беспомощность меряется неумением внутри себя привести себя в некое вот душевное равновесие. Так же как чс-тип видит в би энергетическую незащищенность, обнаруживая би-го кого-то может его в прямом смысле рассматривать как объект, с позиций общей мотивации победы, рассматривать его как самого слабого противника, как самое слабое звено. ЧС может использовать би как способ достижения цели. Как объект, который можно себе подчинить, который обладает минимумом сопротивляемости моей власти.

В данном случае нет такого понятия, как притяжение и отталкивание. Есть ощущение некой легкости, простоты подчинения. Каждый объект вступает с чс в некую конфорнтацию, в би конфронтации нет, ее можно подчинить, или там вырастить из нее цветок домашний. Он примет любую форму, которую ты ему придашь. И вырастет все, что нужно. А притяжения как такового нет. Единственно можно говорить, что человек испытывает притяжение, потому что не ощущает некой сопротивляемости. В силу психологического размножения.

И обратная ситуация. Для би-та, чем более чс в человеке проявлена, тем больше это означает для би-та наличие в этом человеке хаоса и душевной дисгармонии. И поэтому би либо берется за этого человека, либо не берется. Может даже избегать его («он не только сам в состоянии хаоса, он еще вокруг себя распространяет поле неупорядоченности»).

БС отличается от чс в восприятии би. Она видит би только по пиковым всплескам, по тревоге о будущем. Для нее би как бы не существует. Понятно, что когда базовая бс пытается к своей би приблизиться, она начинает ее все время раскладывать на части. Как только Дюма/габен хочет би перед глазами разместить, он начинает ее раздроблять на части. И все эти части оказываются в той или иной степени сенсорными, так или иначе привязываются к телу. И когда он доходит до этого вот состояния дисбаланса в би оказывается, что он либо нашел ему аналог, и этот аналог был найден в виде телесных дискомфортов, либо он пришел туда и все равно ничего не нашел. Он не понял, что же это такое.

БИ и БС дискомфорты полярны. Как только у бс-го появляется би-дискомфорт, надо расслабиться, сесть удобно, сосредоточиться на своих ощущениях, и дискомфорт пройдет.

Для би ситуация и похожая, и немного другая. Как только появляется сенсорный дискомфорт, который на тело влияет – плохое самочувствие, чувство голода, неубранная посуда непомытая, температурные какие-то условия, он моментально от них отключается, уходя в свой внутренний мир, где нет запахов – запах до рецепторов доходит, а в сознание не попадает. Он уходит куда-то. И вот эта легкость ухода, абстрагирования от внешних дискомфортов, позволяет ему быть не просто успокоенным и внутренне уравновешенным, а позволяет говорить про би-та, что он легко гармонизируется и в любой сенсорной среде. Он легко приспосабливается к любым сенсорным условиям. При том, что у би может быть любое количество сенсорных предпочтений – любить это и не любить это, иметь какие-то пристрастия к косметике, одежде, символике – человеческим образом. Но в любой момент они могут это отодвинуть и принять как данность то, что есть сейчас. И поскольку внутри они чувствуют себя душевно уравновешенно, то снаружи может казаться, что им на самом деле все равно. Он и так в душевной гармонии пребывает, и так пребывает. Холодно ему, жарко, голодный он, его покормили - ему вроде бы все равно на первый взгляд. Возникает часто внешне так воспринимаемая неприхотливость. Для поддержания внутреннего комфорта би-ту сенсорные источники не нужны или минимальны – минимально необходимая еда, минимальные удобства.

К (бальзак): Я так не могу, я не могу ничем не заниматься, мне обязательно нужно что-то делать (что-то читать, о чем-то думать).

Би-т может зависать в этом своем некоем… Скажем, можно себе представить, что би-т сидит в четырех стенках, у него есть источник минимального поддержания жизни, есть минимальный доход, который поставляет ему минимальную еду, минимальную одежду, он выходит погулять, подышать свежим воздухом, все. У него есть минимум сенсорного поддержания жизни. И в такой ситуации он может действительно висеть в своем би-мире и вообще ничего не делать. И не выходить из квартиры – выйдет на балкон, воздухом подышит и все. Мы говорим о том что интровертированная эта составляющая, как Юнг писал, это спора, человек законсервировывается в этом мире и там идут процесс, би-т просиживая днями, месяцами над книжками, в компьютере. То есть возможен такой вариант, что би вот так консервируется, и есть очень много таких есениных, бальзаков, по которым видно, что человек полностью изолировался от всего, он забросил все на свете, он внешне за собой никак не следит.

Джим: я могу себя представить в такой ситуации, мне ничего особенного не надо, главное, чтобы не трогали.

Мы можем согласиться, что да, тебе ничего не нужно. Но если ты реально окажешься в этой ситуации, ты поймешь, что твое понимание понимание минимума еды и минимума комфорта радикально отличается от того минимума. Я наблюдал такую ситуацию. Заходишь к человеку в квартиру, квартира представляет собой совершенно огромное хаотическое такое нечто. Вот представь: там такие козьи тропки протоптаны по коридору, здесь какие-то вязанки книг лежат перевязанные веревкой, здесь какие-то газеты, все это покрыто толстым слоем пыли, дышать совершенно невозможно, в холодильнике продукты лежат годами. Человек годами живет в этой норе, причем происходит такой естественный процесс, что у человека места личного, пространства остается все меньше и меньше, все это захламляется, захиревает все больше и больше. В какой-то момент там остается только его внутренний мир. Он там сидит, уже шевелиться нельзя.

Я привел эту картинку, такие люди действительно есть, про них можно сказать, что у них настолько отсутствует механизм чс-будоражения.

Джим: я считаю, что особенно ничего плохого в этом нет, живет человек, и ему хорошо. Если ему хорошо, то чего его пинать-то?

Да не факт, что ему хорошо. Бессознательное, человеку должно говорить…

М: Джим, вот Обломов – это пример человека, которого не будоражили по ЧИ. Он же Дюма был?

Да, да. Ему ничего не надо было. Бессознательное такому человеку должно говорить, что так жить нехорошо, что ты так тихо и плавно захиреваешь, происходит некая такая смерть. Каким образом би-ту бессознательное говорит? Оно его черносенсорно пытается куда-то двигать. Оно его встряхивает, оно ему подсовывает неожиданно сваливающиеся цели, какие-то события. Но именно незапланированные. Оно ему подсовывает материал для гармонизации. А если у человека чс бывает вот так вот – в минус четверке. Уходит все глубже, и для него нет у бессознательного форм какого-то воздействия.

Когда Бальзак, не зная ряда особенностей психических процессов, пытается простым соционическим языком разложить свое ощущение от окружающего пространства, он в первую очередь все равно наталкивается на бс. Он не понимает, что его бс-источник его белой интуиции, выполняет для него как бы знаковую роль. Не является для него самоценным и самоопределяющим. Он этой градации не осознает. И понятно, что любому Бальзаку самым близким оказывается понимание, что он Габен. Особенно для тех, кто занимается гештальтом. Человек, который занимается гештальтом пытается по-другому все свои процессы рассматривать. Габен, занимающийся гештальтом, может себя запросто считать белоинтуитивным, а белый интуит считать себя белосенсорным. С чс-типами сложнее, поскольку они с точки зрения гештальта, незаконченные, нецелостные и вообще непонятно что.

Дальше разговор зашел о том, что би у Бальзаков и бс у Габенов чем-то наполняется. Для этого существует вспомогательная функция. У Бальзака это ЧЛ, и поэтому его внутренний мир должен быть наполнен всякими разными полезными делами. В отличие от Габена, которому бс гармонию ничем наполнять не нужно, а нужно скорее устранить то, что мешает. Это и пытаются обозначить знаками функций. Потому что для Бальзака ЧЛ нужна для достижения чего-то, а для Габена – для устранения чего-то. К. что-то делает, потому что это интересно, потому что это наполняет смыслом би-существование. Если мы представим себе, что Бальзак не делает никакую чернологическую работу полезную, не решает никакие задачки, не привлекает свой ум, знания, то он тогда оказывается лицом к лицу с чем в своем би-мире? Он оказывается лицом к лицу с эмоциями. Потому что эмоции, в отличие от сенсорики, никуда не прячутся, они не вытесняются, они лежат тут же, на переднем плане вместе с чл.

При этом мы получаем полярную ситуацию – Габен нос к носу со своими эмоциями не оказывается. Чтобы он оказался нос к носу со своими эмоциями нужно, чтобы кто-то эти эмоции в нем трогал. Руками. Когда Габен оказался в состоянии комфорта телесного, когда он ни о чем не думает, и ничего не решает, в этот момент его эмоциональная сфера сама по себе не начинает стучаться в него (но тут же проявится, если кто-то придет и ее зацепит). А у Бальзака начинает. Бальзаку ЧЛ нужнее оказывается. Вот это и есть знаки функций.

© www.socionika.net, '07

Источник: http://socionika.net/index.php?option=com_content&task=view&id=165&Itemid=1

Категория: Другие соционики | Добавил: artsocion (19.04.2009) | Автор: Филимонов С.

Просмотров: 4640 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0 |

Всего комментариев: 0